Вопреки устоявшемуся образу тотального уничтожения, значительная часть населения Помпей и Геркуланума пережила извержение Везувия в 79 году нашей эры. Историк Стивен Так из Университета Майами в Огайо разработал методику отслеживания беженцев, доказав, что они успешно спаслись, переселились в новые общины и заново построили свою жизнь. Его исследование, которое ляжет в основу книги «Побег из Помпеи: Великое извержение Везувия и его выжившие», запланированной к выходу в 2025 году в издательстве Oxford University Press, раскрывает историю стойкости и взаимопомощи. Идея исследования зародилась у научного руководителя Така, Дж. Руфуса Фирса, который на раскопках в Кумах задался вопросом о судьбе беженцев и причинах активного строительства там императора Домициана.
Возможность для массового бегства обеспечил поэтапный характер извержения. Катастрофа началась примерно в час дня. В течение первых 18 часов ветер нес пепел и пемзу на юго-восток, накрывая Помпеи. Город Геркуланум, расположенный к западу от вулкана, оставался практически незатронутым до 6-7 часов утра следующего дня, что дало его жителям гораздо больше времени на эвакуацию. Он был уничтожен третьей пирокластической волной. Помпеи же были сметены четвертой волной несколько часов спустя. Эти события задокументированы в письмах Плиния Младшего, наблюдавшего за извержением с расстояния 56-64 километров.
Реакция на бедствие была организованной. Общественные здания в Помпеях и Геркулануме были открыты в качестве временных убежищ для населения. Одновременно дядя Плиния Младшего, Плиний Старший, инициировал масштабную спасательную операцию. С военно-морской базы в Мизено, расположенной в 48 километрах к северу, были отправлены боевые корабли основного римского флота для эвакуации людей по морю.
Одним из ключевых доказательств массового исхода служит «свидетельство отсутствия». Стивен Так указывает, что из 738 исследованных домашних и торговых святилищ лишь в 18 были найдены ритуальные предметы. Почти 98% алтарей оказались пусты, что говорит о том, что люди забирали с собой самые ценные реликвии. Статуэтки из некоторых таких святилищ были позже обнаружены при телах погибших у городских ворот, что подтверждает попытку их спасти.
Аналогичная картина наблюдается с ценностями и транспортом. Сейфы и ящики для хранения денег и столового серебра, как, например, найденный в Оплонтисе, были пусты. Из примерно 1000 конюшен в Помпеях были обнаружены останки всего 12 лошадей. Лодки, мулы и ослы также отсутствовали, что указывает на их использование для эвакуации имущества и людей.
Для отслеживания конкретных выживших Так применил метод анализа редких римских фамилий. Он искал уникальные родовые имена, характерные для региона Везувия, которые внезапно появлялись в других городах после 79 года н. э. Таким образом ему удалось идентифицировать несколько сотен беженцев, причем не только аристократов, как предполагалось изначально, но и представителей среднего класса и бедноты.
Ярким примером является семья Умбрициев, торговцев знаменитым рыбным соусом «гарум». Эта фамилия была очень редкой, а все мужчины в помпейской ветви семьи носили имя Авл, например, Авл Умбриций Скавр. После извержения фамилия Умбрициев появляется в Путеолах, в 40 километрах к северу от Помпей. Там они возобновили свой бизнес, а первого сына, родившегося на новом месте, назвали Авл Умбриций Путеолан. На этикетках их новой продукции появилась надпись «... от Путеолана».
Несмотря на эти успехи, большинство выживших остаются «невидимыми» для истории. При общем населении Помпей и Геркуланума около 40 000 человек было найдено лишь 1200 и 300 останков соответственно, что подтверждает массовый характер спасения. Однако отследить всех невозможно. Многие беженцы переехали к родственникам, где их фамилия уже была распространена, а представители других общин, например иудейской, использовали патронимы (как «Иошуа Бен Иосиф»), а не римские родовые имена.
После катастрофы Помпеи были покрыты почти 9-метровым слоем пепла. Вершины крупных зданий, таких как амфитеатр, оставались видны. Археологические данные свидетельствуют о том, что на руины возвращались люди, вероятно, для добычи ценного камня из уцелевших конструкций и, возможно, для возделывания плодородной вулканической почвы. Однако долгосрочное поселение было невозможно из-за засыпанных источников воды и разрушенного акведука.
Переселенцы приносили с собой свою культуру и верования. Так исследует, как беженцы способствовали распространению религиозных культов. Например, после 79 года н. э. в общинах, принявших выживших, появляются новые храмы богини Исиды. Известно, что храм Исиды в Остии был посвящен беженцем из Помпей. Этот процесс культурного переноса можно сравнить с тем, как боснийские беженцы принесли свою культуру и религию в город Боулинг-Грин в Кентукки в наше время.
В планах историка — поиск следов выживших в Риме, что потребует сложного статистического анализа из-за огромного населения столицы. Однако уже сейчас исследование открывает пронзительные человеческие истории. Одним из таких примеров является судьба сироты Авиана Фелицио, которого после извержения усыновила другая спасшаяся из Помпей бедная семья — Мазурии. Этот факт демонстрирует, что даже в условиях тяжелейшей катастрофы выжившие поддерживали друг друга.
Изображение носит иллюстративный характер
Возможность для массового бегства обеспечил поэтапный характер извержения. Катастрофа началась примерно в час дня. В течение первых 18 часов ветер нес пепел и пемзу на юго-восток, накрывая Помпеи. Город Геркуланум, расположенный к западу от вулкана, оставался практически незатронутым до 6-7 часов утра следующего дня, что дало его жителям гораздо больше времени на эвакуацию. Он был уничтожен третьей пирокластической волной. Помпеи же были сметены четвертой волной несколько часов спустя. Эти события задокументированы в письмах Плиния Младшего, наблюдавшего за извержением с расстояния 56-64 километров.
Реакция на бедствие была организованной. Общественные здания в Помпеях и Геркулануме были открыты в качестве временных убежищ для населения. Одновременно дядя Плиния Младшего, Плиний Старший, инициировал масштабную спасательную операцию. С военно-морской базы в Мизено, расположенной в 48 километрах к северу, были отправлены боевые корабли основного римского флота для эвакуации людей по морю.
Одним из ключевых доказательств массового исхода служит «свидетельство отсутствия». Стивен Так указывает, что из 738 исследованных домашних и торговых святилищ лишь в 18 были найдены ритуальные предметы. Почти 98% алтарей оказались пусты, что говорит о том, что люди забирали с собой самые ценные реликвии. Статуэтки из некоторых таких святилищ были позже обнаружены при телах погибших у городских ворот, что подтверждает попытку их спасти.
Аналогичная картина наблюдается с ценностями и транспортом. Сейфы и ящики для хранения денег и столового серебра, как, например, найденный в Оплонтисе, были пусты. Из примерно 1000 конюшен в Помпеях были обнаружены останки всего 12 лошадей. Лодки, мулы и ослы также отсутствовали, что указывает на их использование для эвакуации имущества и людей.
Для отслеживания конкретных выживших Так применил метод анализа редких римских фамилий. Он искал уникальные родовые имена, характерные для региона Везувия, которые внезапно появлялись в других городах после 79 года н. э. Таким образом ему удалось идентифицировать несколько сотен беженцев, причем не только аристократов, как предполагалось изначально, но и представителей среднего класса и бедноты.
Ярким примером является семья Умбрициев, торговцев знаменитым рыбным соусом «гарум». Эта фамилия была очень редкой, а все мужчины в помпейской ветви семьи носили имя Авл, например, Авл Умбриций Скавр. После извержения фамилия Умбрициев появляется в Путеолах, в 40 километрах к северу от Помпей. Там они возобновили свой бизнес, а первого сына, родившегося на новом месте, назвали Авл Умбриций Путеолан. На этикетках их новой продукции появилась надпись «... от Путеолана».
Несмотря на эти успехи, большинство выживших остаются «невидимыми» для истории. При общем населении Помпей и Геркуланума около 40 000 человек было найдено лишь 1200 и 300 останков соответственно, что подтверждает массовый характер спасения. Однако отследить всех невозможно. Многие беженцы переехали к родственникам, где их фамилия уже была распространена, а представители других общин, например иудейской, использовали патронимы (как «Иошуа Бен Иосиф»), а не римские родовые имена.
После катастрофы Помпеи были покрыты почти 9-метровым слоем пепла. Вершины крупных зданий, таких как амфитеатр, оставались видны. Археологические данные свидетельствуют о том, что на руины возвращались люди, вероятно, для добычи ценного камня из уцелевших конструкций и, возможно, для возделывания плодородной вулканической почвы. Однако долгосрочное поселение было невозможно из-за засыпанных источников воды и разрушенного акведука.
Переселенцы приносили с собой свою культуру и верования. Так исследует, как беженцы способствовали распространению религиозных культов. Например, после 79 года н. э. в общинах, принявших выживших, появляются новые храмы богини Исиды. Известно, что храм Исиды в Остии был посвящен беженцем из Помпей. Этот процесс культурного переноса можно сравнить с тем, как боснийские беженцы принесли свою культуру и религию в город Боулинг-Грин в Кентукки в наше время.
В планах историка — поиск следов выживших в Риме, что потребует сложного статистического анализа из-за огромного населения столицы. Однако уже сейчас исследование открывает пронзительные человеческие истории. Одним из таких примеров является судьба сироты Авиана Фелицио, которого после извержения усыновила другая спасшаяся из Помпей бедная семья — Мазурии. Этот факт демонстрирует, что даже в условиях тяжелейшей катастрофы выжившие поддерживали друг друга.
