Закон об исчезающих видах (Endangered Species Act, ESA), принятый в США в 1973 году и подписанный президентом Ричардом Никсоном, на протяжении полувека служил эталоном для охраны природы в мире. Его цель — защищать уязвимые виды и обеспечивать их восстановление на основе лучших научных данных. Однако судьба гризли в экосистеме Большого Йеллоустоуна показывает, как из научного вопроса сохранение природы стало ареной политических и судебных баталий.
Гризли, символ американского Запада, был внесён в список угрожаемых видов в 1975 году, когда популяция в регионе упала ниже 1 000 особей, а ареал сократился на 98%. К настоящему времени численность медведей в Большом Йеллоустоуне превысила 700, что выше установленных федеральным агентством — Службой охраны рыбы и дикой природы США — целевых показателей восстановления. Формально это делает вид кандидатом на исключение из-под защиты ESA.
Попытки снять охранный статус предпринимались уже дважды — в 2007 и 2017 годах, но оба раза решения были отменены судами. Причина заключалась не в недостатке научных аргументов, а в усилении политического влияния на процесс. Анализ 750 документов и 2 832 высказываний заинтересованных сторон, проведённый и опубликованный в журнале Frontiers in Conservation Science, выявил: традиционная роль учёных-экспертов из исполнительной власти уступила место политикам, юристам и некоммерческим организациям.
Сенатор от Вайоминга Джон Барассо прямо заявляет: «Гризли в Вайоминге полностью восстановлен. На этом всё». Он настаивает на передаче контроля штатам, критикуя федеральный закон за медлительность и устаревание. Его поддерживает сенатор от Монтаны Стив Дэйнс, указывающий на «стремительный рост» потерь скота и расширение ареала медведей за исторические пределы. Оба апеллируют к сельским избирателям, недовольным федеральным вмешательством.
С другой стороны, экологическая организация Earthjustice утверждает, что «исключение гризли из-под защиты преждевременно», а решения принимаются «под политическим давлением, игнорируя биологические данные». Многочисленные иски некоммерческих организаций поддерживают сохранение статуса гризли, усиливая роль юридических и экологических активистов. Судебные решения всё чаще касаются вопросов генетической связанности популяций, что влияет на планы восстановления. Фермеры и владельцы ранчо считают затяжные научные дискуссии и судебные разбирательства преднамеренным затягиванием процесса.
В результате, влияние законодателей и юридических активистов втрое превышает голос федеральных учёных-экспертов. Некоммерческие организации и судебные процессы стали основным инструментом защиты своих интересов. Представители коренных народов всё чаще прибегают к судам, чтобы быть услышанными, но по-прежнему остаются на периферии принятия решений.
Изначальная концепция ESA — научное обоснование восстановления видов — отходит на второй план, уступая место политической повестке. Общество зачастую не осознаёт, что решения о судьбе дикой природы всё чаще принимаются вне научного сообщества. Аналогичные тенденции наблюдаются и по отношению к другим видам животных на Западе США и в других регионах мира.
Политизация управления дикой природой ставит под угрозу будущее самого закона. Когда учёные теряют определяющую роль, а суды вынуждены принимать решения по биологическим вопросам, восстановление видов становится предметом политических торгов. Для сохранения эффективности ESA необходима адаптация: агентствам нужно учитывать политическую реальность, а учёным — активнее участвовать в общественно-политической дискуссии. Инструменты для сотрудничества, такие как Межведомственный комитет по вопросам гризли, способны объединять усилия федеральных и региональных ведомств, штатов, племён и общественных организаций.
История гризли в Большом Йеллоустоуне — показатель системных вызовов в охране природы эпохи поляризации. Если Закон об исчезающих видах должен просуществовать ещё 50 лет, он должен стать гибкой платформой, способной учитывать не только научные, но и политические реалии, сохраняя при этом свою основную цель — восстановление и сохранение биоразнообразия.
Гризли, символ американского Запада, был внесён в список угрожаемых видов в 1975 году, когда популяция в регионе упала ниже 1 000 особей, а ареал сократился на 98%. К настоящему времени численность медведей в Большом Йеллоустоуне превысила 700, что выше установленных федеральным агентством — Службой охраны рыбы и дикой природы США — целевых показателей восстановления. Формально это делает вид кандидатом на исключение из-под защиты ESA.
Попытки снять охранный статус предпринимались уже дважды — в 2007 и 2017 годах, но оба раза решения были отменены судами. Причина заключалась не в недостатке научных аргументов, а в усилении политического влияния на процесс. Анализ 750 документов и 2 832 высказываний заинтересованных сторон, проведённый и опубликованный в журнале Frontiers in Conservation Science, выявил: традиционная роль учёных-экспертов из исполнительной власти уступила место политикам, юристам и некоммерческим организациям.
Сенатор от Вайоминга Джон Барассо прямо заявляет: «Гризли в Вайоминге полностью восстановлен. На этом всё». Он настаивает на передаче контроля штатам, критикуя федеральный закон за медлительность и устаревание. Его поддерживает сенатор от Монтаны Стив Дэйнс, указывающий на «стремительный рост» потерь скота и расширение ареала медведей за исторические пределы. Оба апеллируют к сельским избирателям, недовольным федеральным вмешательством.
С другой стороны, экологическая организация Earthjustice утверждает, что «исключение гризли из-под защиты преждевременно», а решения принимаются «под политическим давлением, игнорируя биологические данные». Многочисленные иски некоммерческих организаций поддерживают сохранение статуса гризли, усиливая роль юридических и экологических активистов. Судебные решения всё чаще касаются вопросов генетической связанности популяций, что влияет на планы восстановления. Фермеры и владельцы ранчо считают затяжные научные дискуссии и судебные разбирательства преднамеренным затягиванием процесса.
В результате, влияние законодателей и юридических активистов втрое превышает голос федеральных учёных-экспертов. Некоммерческие организации и судебные процессы стали основным инструментом защиты своих интересов. Представители коренных народов всё чаще прибегают к судам, чтобы быть услышанными, но по-прежнему остаются на периферии принятия решений.
Изначальная концепция ESA — научное обоснование восстановления видов — отходит на второй план, уступая место политической повестке. Общество зачастую не осознаёт, что решения о судьбе дикой природы всё чаще принимаются вне научного сообщества. Аналогичные тенденции наблюдаются и по отношению к другим видам животных на Западе США и в других регионах мира.
Политизация управления дикой природой ставит под угрозу будущее самого закона. Когда учёные теряют определяющую роль, а суды вынуждены принимать решения по биологическим вопросам, восстановление видов становится предметом политических торгов. Для сохранения эффективности ESA необходима адаптация: агентствам нужно учитывать политическую реальность, а учёным — активнее участвовать в общественно-политической дискуссии. Инструменты для сотрудничества, такие как Межведомственный комитет по вопросам гризли, способны объединять усилия федеральных и региональных ведомств, штатов, племён и общественных организаций.
История гризли в Большом Йеллоустоуне — показатель системных вызовов в охране природы эпохи поляризации. Если Закон об исчезающих видах должен просуществовать ещё 50 лет, он должен стать гибкой платформой, способной учитывать не только научные, но и политические реалии, сохраняя при этом свою основную цель — восстановление и сохранение биоразнообразия.
