Три ключевых решения определяют размер пенсионных накоплений: когда начать откладывать, какой процент от дохода сохранять и куда инвестировать. На фоне планов государственных регуляторов разрешить включение альтернативных активов, таких как частные рынки, в планы 401(k), основное внимание часто уделяется последнему пункту. Однако анализ показывает, что первые два решения оказывают несоизмеримо большее влияние на итоговый капитал.
Рассмотрим гипотетическую ситуацию двух сотрудников, Лоры и Джея Ар (JR), которые в возрасте 25 лет начинают работать в одной компании на одинаковых должностях с начальной зарплатой 75 000 долларов в год. Их карьерные пути были идентичны: оба дослужились до старших руководящих должностей и вышли на пенсию в 65 лет с годовой зарплатой 178 620 долларов. Однако их финансовые решения кардинально различались.
Лора начала откладывать средства в свой план 401(k) с первого рабочего дня. Она решила вносить 10% от своей зарплаты. Компания предоставляла соответствие (match) в размере 50% от взносов сотрудника, но не более 6% от зарплаты, что добавляло еще 3% к сбережениям Лоры. Таким образом, ее общая годовая норма сбережений составила 13%. Для инвестиций она выбрала простой и прозрачный целевой фонд (target-date fund), состоящий исключительно из публичных активов.
Джей Ар отложил начало сбережений на пять лет и приступил к ним только в возрасте 30 лет. Он вносил 6% от своей зарплаты — минимальную сумму, необходимую для получения полного 3% соответствия от компании. Его общая норма сбережений составила 9%. Чтобы компенсировать поздний старт и попытаться догнать коллег, Джей Ар выбрал более агрессивный целевой фонд, который включал 15% аллокацию в частный акционерный капитал (private equity) и частный кредит (private credit), рассчитывая на более высокую доходность.
К моменту выхода на пенсию в 65 лет результаты оказались ошеломляющими. Инвестиционный портфель Джей Ар действительно показал более высокую среднегодовую доходность — 8,9% по сравнению с 8,4% у Лоры. Однако на его пенсионном счете было около 2 миллионов долларов. На счету Лоры, несмотря на более низкую доходность ее фонда, накопилось более 3 миллионов долларов.
Решающим фактором стала не доходность инвестиций, а время и объем сбережений. Лора инвестировала в течение 40 лет, в то время как инвестиционный горизонт Джей Ар составил всего 35 лет. Ее более высокая норма сбережений (13% против 9%) в сочетании с пятью дополнительными годами позволила силе сложного процента сгенерировать дополнительный миллион долларов, полностью перекрыв преимущество Джей Ар в доходности фонда.
Важно отметить, что приведенный сценарий основан на долгосрочных прогнозах доходности, разработанных Morningstar Investment Management, и представляет собой «наилучший сценарий» для инвестиций в частные рынки. Результаты Джей Ар не гарантированы. Аналитики Morningstar подчеркивают, что более высокая доходность фондов с долей частных активов не является данностью, особенно после вычета комиссий.
Джейсон Кефарт, сертифицированный финансовый аналитик (CFA) и старший руководитель по рейтингам мультиактивных стратегий в Morningstar, утверждает, что фонды прямых инвестиций лучше всего рассматривать как форму активного управления. Хотя некоторые из них могут значительно превзойти рынок, медианные доходы часто оказываются на уровне или даже хуже, чем у фондов публичных рынков.
Спенсер Лук, заместитель директора по пенсионным исследованиям в Morningstar Investment Management LLC, добавляет, что прогнозирование доходности частных рынков затруднено из-за «неоднородности базовых инвестиций». Эта реальность подчеркивает фундаментальный принцип, который часто отмечают исследователи поведенческих финансов, такие как Саманта Ламас, старший научный сотрудник по поведенческим исследованиям в Morningstar: последовательные и ранние сберегательные привычки оказываются более мощным инструментом для создания богатства, чем погоня за более высокими, но менее предсказуемыми доходами.
Рассмотрим гипотетическую ситуацию двух сотрудников, Лоры и Джея Ар (JR), которые в возрасте 25 лет начинают работать в одной компании на одинаковых должностях с начальной зарплатой 75 000 долларов в год. Их карьерные пути были идентичны: оба дослужились до старших руководящих должностей и вышли на пенсию в 65 лет с годовой зарплатой 178 620 долларов. Однако их финансовые решения кардинально различались.
Лора начала откладывать средства в свой план 401(k) с первого рабочего дня. Она решила вносить 10% от своей зарплаты. Компания предоставляла соответствие (match) в размере 50% от взносов сотрудника, но не более 6% от зарплаты, что добавляло еще 3% к сбережениям Лоры. Таким образом, ее общая годовая норма сбережений составила 13%. Для инвестиций она выбрала простой и прозрачный целевой фонд (target-date fund), состоящий исключительно из публичных активов.
Джей Ар отложил начало сбережений на пять лет и приступил к ним только в возрасте 30 лет. Он вносил 6% от своей зарплаты — минимальную сумму, необходимую для получения полного 3% соответствия от компании. Его общая норма сбережений составила 9%. Чтобы компенсировать поздний старт и попытаться догнать коллег, Джей Ар выбрал более агрессивный целевой фонд, который включал 15% аллокацию в частный акционерный капитал (private equity) и частный кредит (private credit), рассчитывая на более высокую доходность.
К моменту выхода на пенсию в 65 лет результаты оказались ошеломляющими. Инвестиционный портфель Джей Ар действительно показал более высокую среднегодовую доходность — 8,9% по сравнению с 8,4% у Лоры. Однако на его пенсионном счете было около 2 миллионов долларов. На счету Лоры, несмотря на более низкую доходность ее фонда, накопилось более 3 миллионов долларов.
Решающим фактором стала не доходность инвестиций, а время и объем сбережений. Лора инвестировала в течение 40 лет, в то время как инвестиционный горизонт Джей Ар составил всего 35 лет. Ее более высокая норма сбережений (13% против 9%) в сочетании с пятью дополнительными годами позволила силе сложного процента сгенерировать дополнительный миллион долларов, полностью перекрыв преимущество Джей Ар в доходности фонда.
Важно отметить, что приведенный сценарий основан на долгосрочных прогнозах доходности, разработанных Morningstar Investment Management, и представляет собой «наилучший сценарий» для инвестиций в частные рынки. Результаты Джей Ар не гарантированы. Аналитики Morningstar подчеркивают, что более высокая доходность фондов с долей частных активов не является данностью, особенно после вычета комиссий.
Джейсон Кефарт, сертифицированный финансовый аналитик (CFA) и старший руководитель по рейтингам мультиактивных стратегий в Morningstar, утверждает, что фонды прямых инвестиций лучше всего рассматривать как форму активного управления. Хотя некоторые из них могут значительно превзойти рынок, медианные доходы часто оказываются на уровне или даже хуже, чем у фондов публичных рынков.
Спенсер Лук, заместитель директора по пенсионным исследованиям в Morningstar Investment Management LLC, добавляет, что прогнозирование доходности частных рынков затруднено из-за «неоднородности базовых инвестиций». Эта реальность подчеркивает фундаментальный принцип, который часто отмечают исследователи поведенческих финансов, такие как Саманта Ламас, старший научный сотрудник по поведенческим исследованиям в Morningstar: последовательные и ранние сберегательные привычки оказываются более мощным инструментом для создания богатства, чем погоня за более высокими, но менее предсказуемыми доходами.
