В Индии около 90 процентов рабочей силы занято в неформальном секторе. Эти работники лишены социальных пособий, защиты от несчастных случаев на производстве и гарантий от произвольного увольнения. Их труд является нестабильным и непризнанным на государственном уровне.
История Пагабай иллюстрирует путь от бесправия к официальному признанию. В начале 1970-х годов, будучи подростком, она переехала в город Пуна из-за засухи, которая сделала сельское хозяйство невозможным. Она поселилась в трущобном районе Индира Васти. Вскоре ее муж бросил ее с шестью детьми и уехал создавать новую семью в Мумбаи.
Чтобы выжить, Пагабай была вынуждена просить милостыню на территории близлежащего Университета Пуны. Ситуация изменилась в 1980-х годах, когда строительство новых правительственных зданий и элитного жилья создало спрос на неформальный труд. Свекровь ее невестки научила Пагабай собирать мусор.
Работа заключалась в том, чтобы тайно проникать на территорию университета, собирать бумагу и другие вторсырьевые материалы. Собранное приходилось нести на себе три-четыре километра до скупщика отходов. Этот труд был физически тяжелым и опасным, но доступным для женщин, которым в других сферах, например в строительстве, платили значительно меньше, чем мужчинам.
Неформальный статус сборщиков мусора делал их уязвимыми. Они постоянно сталкивались с преследованиями со стороны охранников и полицейских, их обвиняли в кражах, а собранные ими материалы могли быть уничтожены в любой момент.
Поворотным моментом стало создание профсоюза Kagad Kach Patra Kashtakari Panchayat (KKPKP) в 1993 году. Эта организация объединила сборщиков мусора Пуны для коллективной борьбы за свои права. Главным достижением профсоюза стало получение официального признания от Муниципальной корпорации Пуны (PMC).
В результате этого признания PMC начала выдавать сборщикам мусора удостоверения личности. Для Пагабай это был первый в ее жизни официальный документ, выданный государством. Он дал ей право входить на территорию Университета Пуны через главные ворота, а не пробираться тайком.
Дальнейшим шагом к легализации стало событие 2006 года. Университет Пуны официально заключил контракт с профсоюзом KKPKP на найм восьми сборщиков мусора, в число которых вошла и Пагабай. Это был переход от теневой занятости к формальному трудоустройству.
В 2008 году на базе профсоюза был создан кооператив Solid Waste Collection and Handling (SWACH), полностью принадлежащий рабочим. Кооператив заключил соглашение с Муниципальной корпорацией Пуны на организацию сбора отходов от дверей домов.
Членство в SWACH принесло работникам значительные улучшения. PMC начала предоставлять им защитное снаряжение и социальные льготы, а также помогала покрывать административные расходы. Доход сборщиков теперь формировался из двух источников: прибыли от продажи вторсырья и ежемесячной платы за сбор мусора от домохозяйств.
Достижения Пагабай и ее коллег оказали влияние на следующее поколение. Ее дочери и невестка также стали членами SWACH, получив стабильную и гораздо менее опасную работу, чем та, с которой начинала их мать. Экономисты В. Кальян Шанкар и Рохини Сахни, изучавшие этот процесс, пришли к выводу, что работа стала «качественно иной», превратив работников из «бродячих сборщиков мусора» в «постоянных работников».
История Пагабай иллюстрирует путь от бесправия к официальному признанию. В начале 1970-х годов, будучи подростком, она переехала в город Пуна из-за засухи, которая сделала сельское хозяйство невозможным. Она поселилась в трущобном районе Индира Васти. Вскоре ее муж бросил ее с шестью детьми и уехал создавать новую семью в Мумбаи.
Чтобы выжить, Пагабай была вынуждена просить милостыню на территории близлежащего Университета Пуны. Ситуация изменилась в 1980-х годах, когда строительство новых правительственных зданий и элитного жилья создало спрос на неформальный труд. Свекровь ее невестки научила Пагабай собирать мусор.
Работа заключалась в том, чтобы тайно проникать на территорию университета, собирать бумагу и другие вторсырьевые материалы. Собранное приходилось нести на себе три-четыре километра до скупщика отходов. Этот труд был физически тяжелым и опасным, но доступным для женщин, которым в других сферах, например в строительстве, платили значительно меньше, чем мужчинам.
Неформальный статус сборщиков мусора делал их уязвимыми. Они постоянно сталкивались с преследованиями со стороны охранников и полицейских, их обвиняли в кражах, а собранные ими материалы могли быть уничтожены в любой момент.
Поворотным моментом стало создание профсоюза Kagad Kach Patra Kashtakari Panchayat (KKPKP) в 1993 году. Эта организация объединила сборщиков мусора Пуны для коллективной борьбы за свои права. Главным достижением профсоюза стало получение официального признания от Муниципальной корпорации Пуны (PMC).
В результате этого признания PMC начала выдавать сборщикам мусора удостоверения личности. Для Пагабай это был первый в ее жизни официальный документ, выданный государством. Он дал ей право входить на территорию Университета Пуны через главные ворота, а не пробираться тайком.
Дальнейшим шагом к легализации стало событие 2006 года. Университет Пуны официально заключил контракт с профсоюзом KKPKP на найм восьми сборщиков мусора, в число которых вошла и Пагабай. Это был переход от теневой занятости к формальному трудоустройству.
В 2008 году на базе профсоюза был создан кооператив Solid Waste Collection and Handling (SWACH), полностью принадлежащий рабочим. Кооператив заключил соглашение с Муниципальной корпорацией Пуны на организацию сбора отходов от дверей домов.
Членство в SWACH принесло работникам значительные улучшения. PMC начала предоставлять им защитное снаряжение и социальные льготы, а также помогала покрывать административные расходы. Доход сборщиков теперь формировался из двух источников: прибыли от продажи вторсырья и ежемесячной платы за сбор мусора от домохозяйств.
Достижения Пагабай и ее коллег оказали влияние на следующее поколение. Ее дочери и невестка также стали членами SWACH, получив стабильную и гораздо менее опасную работу, чем та, с которой начинала их мать. Экономисты В. Кальян Шанкар и Рохини Сахни, изучавшие этот процесс, пришли к выводу, что работа стала «качественно иной», превратив работников из «бродячих сборщиков мусора» в «постоянных работников».